Они познакомились в 2019 году, а на следующий год сыграли свадьбу и выиграли квартиру в казахстанском реалити-шоу.

Руслан: Здесь нет ничего удивительного. Я очень люблю Гульжан. У нас нет каких-либо трудностей.
Гульжан у нас спортсменка, керлингистка, танцует. Я думаю, что каждый мужчина должен поддерживать свою супругу, несмотря ни на что. Так и я поддерживаю Гульжан, помогаю всем, чем могу. Два года назад в Шымкенте были республиканские соревнования по танцам. Это большая радость. На таких соревнованиях всегда много поддержки: за кого-то болеть приезжают мамы, папы, другие родственники. Вот и мы так поехали. Оттуда она привезла две золотые медали и одну серебряную. То, что я испытал, когда наблюдал церемонию награждения, не передать словами. Это стало большой радостью. Поездка выдалась отличной.
Я никогда не сталкивался с тем, чтобы мой выбор кто-то осуждал или как-то вмешивался в мою личную жизнь. Самое главное в отношениях — это взаимопонимание. Если вы друг друга не понимаете, то и любви не будет, и семьи.
У людей с инвалидностью очень нежное сердце. Я думаю, что если вы приняли решение быть вместе, то это решение на всю жизнь.

Гульжан: Мы познакомились в больнице. Встречались год, потом решили создать семью. Уже два года нашей семье.
Я родилась здоровой, у меня было обычное детство, я окончила школу, училась в университете. Родители подарили мне машину. Однажды я попала в аварию, в которой получила тяжелую травму. И вот уже 16 лет я пользуюсь креслом для передвижения.

Как бы ни сложились обстоятельства, важно уметь их принимать, продолжать жить, любить жизнь. Ведь чтобы жить хорошо, нужно прилагать усилия.

Было очень сложно. Тогда и общество было совсем другим. Я пять лет не выходила из дома, потом начала потихоньку выходить, увидела, как изменилась жизнь за это время. И только спустя еще пять лет я смогла себя принять.

До этого я не общалась с другими людьми, имеющими инвалидность, но как только я начала с ними знакомиться, узнавать поближе, я сама смогла открыться и начать принимать себя, поняла, что можно продолжать жизнь. С этим пониманием моя жизнь стала легче: я вышла замуж, создала семью, стало все получаться.

Я вообще не могла предположить такое [создание семьи]. Были мысли в духе: «Моя жизнь закончилась», «Я навсегда буду заперта в четырех стенах».

Нет. Оказывается, все может быть иначе, все в твоих руках. В этом кресле я смогла участвовать в спортивных соревнованиях, путешествовать, я посетила Европу.

«Оказывается, и так можно жить, изо дня в день проживая интересные события».

Когда начала выходить из дома, меня ранили чужие взгляды: кто-то смотрел в упор, кто-то, наоборот, отводил взгляд. А так в лицо мне никто ничего не говорил. Возможно, это из-за моего характера и того, как я держалась на людях.

Мы с Русланом, как и все люди, ходим в кино, на концерты, в парки. Мне нравится бывать на природе, на свежем воздухе.

Такого стеснения не было, и знакомство двух сторон легко прошло. Наша первая встреча с родственниками мужа произошла на съемках реалити-шоу для тех, кто планирует создать семью. Мои родные тоже были там. Из-за того, что было очень много людей, шел съемочный процесс, то было не до этого, сразу все друг друга приняли. Может, из-за того, что я сама себя приняла, я не обращаю внимания на такие ситуации, не переживаю.

Было соревнование среди 12 пар, главный приз — квартира. Одиннадцать других пар были… Как сказать? Мы были единственной особенной парой в плане инвалидности. Из-за этого или нет, но мы выиграли главный приз. Мы тогда собирались пожениться, и вопрос жилья стоял остро: как будем жить и где? И из-за того, что в этом шоу главным призом была квартира, то я предложила попробовать — вдруг у нас получится? Так и уговорила. (Улыбается.)

Самое главное: мой супруг меня всегда поддерживает, что бы я ни предложила. Это один из секретов нашего счастья: всегда прислушиваться, поддерживать.
Моя главная мечта — испытать счастье материнства. Все остальное достижимо.

Известная казахстанская певица Луина и ее супруг бизнесмен Артём Обухов воспитывают сына и живут на две страны – Казахстан и Объединенные Арабские Эмираты. Пара признается, что расстояние не преграда для них и они по-прежнему проводят много времени вместе.

Луина: Я всегда мечтала, — и это не к тому, что я специально Тёму так нашла, — я всегда мечтала почему-то, чтобы у меня муж был европейской внешности, с голубыми глазами.

Могут писать тысячи негатива и осуждать: «Что? Ты не могла себе казаха найти?» — но также пишут и очень много положительного. Что уже сейчас это обсуждать, если у нас есть сын и мы полноценная семья. Объяснять и рассказывать о том, что нация не имеет значения? Для меня это не имело значения. Когда была маленькой, я жила в России. Родители развелись, с мамой случилась эта беда... Тут меня забирают в Актау, в Казахстан. Я была русскоговорящим ребенком из России, но понимала, что я вроде казашка. В первый класс я прихожу в казахский класс, а казахского я не знаю и внешность у меня, в принципе, не чистой казашки. И когда ты поступаешь в первый класс, где все дети — казахи и говорят на казахском…. У меня за все это время выработался комплекс оттого, что мой отец — чеченец.

Я росла с дедушкой и бабушкой в казахской семье, и у них тоже было какое-то предвзятое отношение к моим подругам неказахской национальности. Меня всегда это обижало и злило. От этого у меня выработался комплекс к своей национальности — к национальности моего отца. То есть это 50 % моей крови. Как говорится, из песни слов не выкинешь, так и от этого никуда не денешься. Я не говорила никому и никогда о том, что у меня отец — чеченец, до 15 или 16 лет. Для меня это был огромный комплекс. Сейчас, конечно, я могу улыбнуться. И жаль, что тогда не было того человека, кто мог бы мне объяснить, что это не имеет значения.

Когда я выходила за него замуж, то уже была взрослой девочкой: сама зарабатывала, сама жила здесь, в Алматы. Никто не мог мне ничего сказать по этому поводу, даже если бы захотел. А уж тем более чтобы я послушалась... Это не про нас, все были только рады. И, опять же, у меня много русских зятьев, других национальностей.

Мой родной брат рад Артёму, он его любит как зятя, как куйе балашку своего. То есть вопросов с национальностью у нас вообще не было.

Сейчас я рада и счастлива, что у нас интернациональная семья, да и Тёма у меня нечистокровный русский — там столько национальностей! Мне это, наоборот, импонирует. Сказать, что наш сын — русский, мы тоже не можем: в нем столько национальностей! Для человека разумного, мудрого, осознанного, как сегодня говорят, это, на самом деле, тоже не будет иметь значения. Все зависит просто от человека: нравится он тебе или нет.

Артём: Мы познакомились в июле 2018 года в одном популярном караоке-клубе Алматы. Так получилось, что я ее не увидел. Это она меня увидела, подошла и у нас завязался разговор. Я начал потихоньку ухаживать, и в итоге буквально через пару-тройку месяцев мы стали жить вместе.

Меня как-то никогда не интересовали краткосрочные, легкие отношения. Всегда хотелось серьезных отношений.
Ее работа и творчество больше связаны с Казахстаном, мой бизнес больше связан с Дубаем. Я не чувствую такой разлуки. Конечно, скучаю, но мы, как ни крути, большую часть времени находимся вместе: то я прилетаю в Казахстан, то, наоборот, Лу прилетает ко мне в Дубай. В любом случае 20 дней в месяц мы находимся вместе, и на семейную жизнь это никак не влияет.

Луина: Для меня, как для артистки, это привычное дело — быть в разъездах. Я сейчас четко понимаю, где мой дом. То есть и здесь, и там, где мой муж. Мне кажется, что в нашем случае это как будто бы на пользу, что ли. У нас — идеальные отношения, это правда. У нас не бывает таких серьезных ссор, чтобы мы могли разойтись на какое-то время, не разговаривать. Можем где-то поспорить, а обидеться — у меня уже и возраст не тот, и времени нет на все это. Наоборот, мы успеваем соскучиться.

При этом мы целыми днями на связи: эсэмэсками, иногда аудиосообщениями, но не звонками. Звонки — так, один раз в 10 дней мы можем созвониться по видеосвязи, пообщаться с ребенком. Это, ну не мешает нам никак абсолютно. Конечно, хочется, чтобы впоследствии был один дом, мы жили вместе и была одна локация, но я не чувствую какого-то дискомфорта. Хотя Тёма, он все-таки хочет, чтобы мы были всегда вместе. Я тоже этого хочу, но я понимаю, что мне как бы нормально, мне комфортно. Я же еще артистка, то есть, для меня полеты-перелеты, смена локации — это нужно.

Артём: В отношениях важны доверие и понимание. Если вы на расстоянии, то все упирается в доверие. Либо ты будешь сильно переживать, скучать и ревновать, что, в принципе, ничего не даст ни тебе, ни ей, и вы просто потратите свои нервы. Либо ты просто поймешь, что доверяешь человеку и вы друг друга любите. Для здоровых, гармоничных отношений это не угроза, ничего им не будет. А если эти отношения токсичные и непонятные, то их ничего не сохранит. Их конец — это только дело времени.

Мы всегда стараемся проводить время: будь то поход в спа вдвоем на весь день или поездка куда-то. Вообще, у нас часто в жизни случаются поездки, и мы так или иначе остаемся наедине в других городах. Поэтому у нас таких дней, когда мы только вдвоем, когда у нас романтика, хватает и без задуманных праздников. Вчера я просто так подарил ей цветы. Стараюсь такие вещи делать, чтобы поддерживать в отношениях элемент сюрприза, радости.

«Для меня это был огромный комплекс. Сейчас, конечно, я могу улыбнуться. И жаль, что тогда не было того человека, кто мог бы мне объяснить, что это не имеет значения».

Девушки познакомились на улице. Однажды вечером Мира шла по улице с надписью QUEER на спине, Надежда, гулявшая с коллежанкой по той же улице, заметила это и посмеялась. Мира услышала девушек и обернулась, чтобы познакомиться. Свою пару девушки с улыбкой называют «Надежда Мира».

Мира: Я совершила каминг-аут в 15 лет своей сестре. Мама вначале вроде приняла, но продолжала быть гомофобкой, говорила, что это болезнь. Сейчас она уже нормально относится, интересуется Надей, приглашала нас в гости. Однажды двоюродная бабушка позвонила маме и сказала: «Мира в инстаграме целуется с девушкой. Что за ужас, как ты ее воспитала?» Мама больше разозлилась из-за того, что тетя ей указывает, как меня воспитывать. Говорила, что я сама виновата, раз выкладываю. Мы с ней ссорились из-за этого.

Надежда: У меня с Мирой похожая история. Я лет в 13–14 осознала, что мне нравятся девушки, но подозревала, что я бисексуалка. Все эти годы понемногу принимала тот факт, что мне нравятся девушки, но постоянно были сомнения — нравятся ли мне мужчины. Последние пару лет решила не заострять на этом внимание — кто нравится, тот нравится. Я идентифицирую себя как квир-девушка.
Больше года назад я решила совершить каминг-аут маме. Поначалу было сложно: она отреагировала ужасно. «Надеюсь, ты больше никому в жизни об этом не скажешь!» «За что нам это такое?» «А ты не знаешь, можно ли от этого вылечиться?» Говорила, что мне нужны муж и дети. Потом давила, чтобы я и Мира ничего не выкладывали. Мы с мамой до сих пор ссоримся на этой почве. Мне не хочется себя ограничивать, я плохо себя из-за этого чувствую, будто нужно скрываться. Сейчас мама на пути к принятию. Рада, что ей открылась.

Мира: Когда мы познакомились, у нас был ноль общих знакомых — это же нереально в нашем городе. Мы будто из разных миров. Мы настолько разные, что я даже на психотерапии обсуждала это. Терапевтка сказала, что это, наоборот, хорошо. Необязательно, чтобы твоя партнерка была идентична тебе — ты же не близняшку ищешь. Она будет рассказывать про свой мир, а ты ей — про свой. Так и получилось.

Надежда: Не могу сказать, что активизм и публичность Миры меня смущали. Но у меня нет особого желания быть публичной личностью. Я очень ценю и уважаю людей, которые занимаются активизмом. Но понимаю, что это отнимает много сил и нервов. Пока что мой максимум — ходить на митинги.
Мира: В начале отношений у меня были внутренние страхи публично проявлять любовь: поцеловать, обнять, близко стоять. Казалось, что все на нас смотрят. Боялась, что подойдут и от***дят (побьют — Авт.). Сейчас намного проще. Мы можем чмокнуться в заведениях, на улице, в транспорте.

Надежда: Я чувствовала, что Мире некомфортно, если мы будем проявлять любовь на публике, поэтому я этого не делала. Возможно, из-за того, что я лично не сталкивалась с агрессивной гомофобией ни в физическом, ни в словесном проявлении, мне было будто бесстрашно. О том, чтобы обезопасить себя, я будто не думаю. Больше из-за того, что мы девушки, а не из-за того, что мы в отношениях.

Мира: Мне мерзко из-за того, что кто-то может сексуализировать нас. В safe space мужик нас фотографировал, говорил: «Поцелуйтесь еще раз». Мы попросили его скинуть фото нам и удалить его. В другой раз к нам подошла женщина, сказала: «Вы такие классные, такие милые», — а она нас сфотала и отправила своему парню. Я попросила удалить фото, но она просто ушла.

Надежда: Я окончила университет в Англии, и мой изначальный план был там остаться, но так получилось, что я вернулась в Казахстан. У меня осталась мысль о том, чтобы какое-то время пожить за границей, но слушая рассказы друзей-эмигрантов, я стала осознавать, что если у нас не все права соблюдаются, то там [откуда друзья] ты вообще никто. Дома мне пока комфортно.

Мира: Я бы хотела отучиться, ради опыта пожить где-то, но у меня не было мысли переехать куда-то из-за ориентации. У нас большие проблемы с принятием, но лучше я буду менять ситуацию у себя на родине, чем адаптироваться там, где я все равно не чувствую своей принадлежности к этому месту.

Надежда: В прошлом году на день Козы Корпеш и Баян Сулу Мира подарила мне цветы, и было так приятно. Думаю, в этом году мы его отметим.

Мира: Это наша версия, а не какой-то святой Валентин. Но и против Дня святого Валентина ничего не имею.

«В начале отношений у меня были внутренние страхи публично проявлять любовь: поцеловать, обнять, близко стоять».

Эльдана и Алихан

Эльдана и Алихан знакомы с юности. Первые шесть лет они то сходились, то расходились, пока однажды не поняли, что хотят быть вместе, создать семью и растить детей.

Эльдана: 19 июня 2012 года мне исполнилось 20 лет. Можно сказать, был юбилей. Отметила его очень громко и на следующий день с бодуна встретилась со своей подругой Береке, которая также была близкой подругой Алихана.

Мы должны были встретиться с ней в ТРЦ MEGA, куда она пришла с Алиханом. Мы погуляли, пообщались буквально часик и разошлись. Через пару месяцев он нашел меня в VK, и мы начали с ним переписываться. Это тоже продлилось недолго, так как он сразу написал: «Ты мне нравишься. Хочешь, мы будем общаться. Если не хочешь, то не надо». И вот так у нас завязался роман.
Конечно, в то время мы были молоды, нам по 20 лет, мы буйные, гордые, поэтому были сложные моменты. За весь период отношений мы расставались несколько раз. Год-полтора мы встречаемся, потом расстаемся на полтора-два года. И уже на третий раз я сказала: «Так, давай решим уже. Либо мы женимся, либо мы не появляемся друг у друга в жизни». И вот в итоге мы поженились. Все это продолжалось шесть лет. А в этом году уже одиннадцать лет, как мы знакомы, и пять лет, как женаты.

Единственная сложность, с которой мы столкнулись, — это наши характеры. Они у нас у обоих крайне сложные. Это сейчас мы остепенились, уже такие серьезные и спокойные, а в то время у него амбиции били ключом, я же требовала к себе внимания. Он хотел работать, а я говорила: «Нет, у нас — романтúк, мы гуляем». Из-за этого у нас возникали сложности в понимании друг друга.

Сейчас острых моментов уже нет, у нас общие цели, мы понимаем друг друга. Появилось крепкое взаимоуважение и взаимопонимание, и, думаю, за счет этого отношения складываются очень хорошо.

Алихан: Мы действительно познакомились в июне, а я написал лишь осенью, в сентябре. Она понравилась мне сразу, и нашел в VK я ее быстро, но решил написать ей только спустя время. После первого сообщения: «Привет. Как дела?» — все пошло-поехало. Большой сложностью для наших отношений были мои амбиции. Потому что я понимал, что мне нужно работать, и не хотел тогда фокусировать свое внимание на отношениях. У меня не было ничего: ни машины, ни квартиры. А я всегда был парень с амбициями и поэтому предпочитал больше карьеру. Со всеми внутренними конфликтами: выбирать отношения либо карьеру — я отдавался второму.

У меня всегда был огромный пул задач: я учился и работал на нескольких работах, подрабатывал кальянщиком и журналистом. Был в сборной команде КВН в университете, участвовал в дебатах, в международной молодежной организации AIESEC. И это все параллельно. Поэтому у меня не было времени думать об одиночестве. И, если быть честным, я люблю одиночество и именно в нем черпаю вдохновение, собираюсь с мыслями. Одиночество — это наша общая с Эльданой черта, которая помогает и наполняет нас. Зачастую путешествуем мы вместе, если это семейные поездки, но по работе я много езжу по разным странам. Когда у нас родился сын, я понимал, что в этот момент никак особо не смогу помочь Эльдане. Дома и так были наши родители, которые помогали с хлопотами.

Поэтому уехал в Египет. Все были шокированы, но Эльдана дала мне такую возможность перед тем, как ребенок начнет просить к себе больше внимания. Это был первый и последний раз, когда я ездил отдыхать без нее. А сейчас мы стараемся делать это вместе, потому что нам нравится и детям хочется показать другие страны. День Козы Корпеш и Баян Сулу мы особо не празднуем, не обмениваемся подарками, но идем поужинать. И печально, что празднику уже больше 7–8 лет, но мы о нем вообще ничего не знаем. Секрет отношений — во взаимоуважении и доверии. Мы понимаем, чего хотим. У нас здоровые отношения, амбиции, мы разговариваем друг с другом. Мне очень повезло, что у меня такая мудрая жена, которая принимает меня со всеми тараканами в голове.